Хорошие люди всегда благодарны
За службу, за верность, за радость для глаз.
Недаром же памятник есть сенбернару,
Что многих людей заблудившихся спас.
Разыскивал он их сквозь грозную вьюгу,
При жгучем морозе и в темную ночь,
Чтобы человеку - не брату, не другу -
Как брату и другу, коль надо, помочь!
* * *
К псу ты привязался всей душой,
Ведь о нем сказали: «Брат меньшой».
Но ведь так же верно говорят:
«За меньших в ответе старший брат!»
* * *
Я собака гpозная!
Пpавда лопоyхая...
Лапой всё потpогаю,
Hосом всё понюхаю.
Лаю я отважно,
Если что слyчается,
А pычy не стpашно.
Hy... Hе полyчается.
Утpом, днём и вечеpом
Во двоpе гyляю,
Всё, что мной помечено,
Снова помечаю.
С маленькой хозяйкой
Я навеки дpyжен.
Завтpак обожаю!
И обед!! И yжин!!!
И клянyсь сосискою
И мясным бyльоном
Hа собачьей выставке
Станy чемпионом!
(Лагерев Игорь)
* * *
Не бейте брошенных собак.
Их много - где кусты, заборы...
Им тяжело забраться в бак,
Чтоб перерыть очистков горы.
Не бейте брошенных собак...
И вечный голод, вечный страх
Стоит в глазах собак упреком,
Заледенел, замерз в глазах,
Замерз в глазах... Так одиноко...
Когда пес раньше был щенком
И бегал, и плескался в лужах,
Все беды были нипочем -
Он просто был кому-то нужен.
Подросши, двор свой охранял
И за кусок не продавался,
За честь хозяина стоял.
Но стар стал - и ни с чем остался.
И выдворен был со двора:
Там подошли клыки острее...
Пришла бродячая пора.
Бродягу пса кто пожалеет?
Поест с утра, что бог подал,
Не ясно - будет что на ужин?
И мир ему весь домом стал,
Весь мир... И никому не нужен...
Не бейте брошенных собак!
(Юрий Кардашенко)
* * *
Объявление.
Пропал щенок. Особые приметы:
Четыре лапы, кверху задран хвост,
Одет в штаны из красного вельвета,
Широкий лоб и очень малый рост.
Два круглых глаза, вздыбленные уши,
Не лает, равнодушен к молоку,
Пошит из ярко-розового плюша
И с лэйбой Made in China на боку.
* * *
Монолог аристократки
Собачья порода – великая сила!
Во-первых, конечно же, честь родовая.
К тому ж, во-вторых, исключительно мило,
Когда тебя холят, пылинки сдувая.
Приятно быть редкостной и чистокровной!
Но все-таки дёготь присутствует в мёде.
К примеру, мой паспорт с моей родословной
Содержит не только графу о породе.
Там рядышком, видимо, с целью укола,
Рукой, очевидно, завистника злого
В соседней графе вместо «женского пола»
Написано мерзкое, грязное слово!
А вспомнить об этом ужасном кошмаре –
Об этих экспертах! Циничны и грубы,
Они, как коню на цыганском базаре
Мне пасть открывали и лазали в зубы!
Но всё это – мелочи… Вот что навеки
Мне сердце печалью наполнило тяжкой:
Я денно и нощно мечтаю о Джеке –
Но Джек, к сожаленью, родился дворняжкой…
А я бы дарила ему свою ласку,
Мы создали с ним бы такое семейство!...
Прощай, дорогой! Надо ехать на вязку –
На это постыдное, гнусное действо…
* * *
|
Арденнский лес
Басе и ее сыну Кешке,
моим любимым бладхаундам,
и всем, ушедшим на последнюю охоту
Пряный запах Арденнского леса,
Ветер в ноздри, ушей полет.
На закате в аббатстве колокол
На вечернюю мессу зовет.
Черно-огненною рекою
Стая льется в церковный двор.
Заглушает пенье монахов
Наш басами ревущий хор.
Пахнет ладаном, псиной, свечами...
Между лап опустив носы
Мы ложимся, тяжко вздыхая:
Не пускают в церковь, мы - псы.
Монотонный распев канона
Погружает в странные сны.
Видим мы корабли норманнов,
Зелень ранней английской весны,
Красноватую пыль Аризоны
И колючий канадский снег.
Мы меняли имя и родину,
И служили тебе, Человек...
Черно-рыжи, как встарь, наши спины,
Причитая, басят голоса,
И монашескими капюшонами
Складки падают на глаза.
В час последний трубим призывно:
О услышь нас, Губерт, с небес!
Если рай и впрямь существует,
Пусть в нем будет Арденнский лес.
Души псов лишены бессмертья,
Расплываются в дымке дней,
Уходя в предрассветные ливни,
Майский гром и метель тополей.
Не примчимся на свист, не откликнемся,
Не вернемся - зови не зови.
Гаснут, гаснут в лесном тумане
Золотые искры любви...
Но последнюю, царскую милость
Нам дарует Всевышний Судья -
Лижем мы хозяйские руки,
Претворяясь в струи дождя
(Ольга Умарова)
* * *
Мелькают мордочки собак:
Чау, пекинес, болонка
И вдруг увидел чудо я,
Сидевшее в сторонке.
Кто? Да что? Да как зовут?
Я спросил робея.
И сказали мне в ответ:
Это - Орхидея!
Юбка макси, челка чубчик,
Милый, черный, мокрый нос.
Этот маленький комочек
Радость в дом ко мне принес!
* * *
Сегодня, в эпоху больших передряг
И разных мастей и пород,
Безумно растёт поголовье собак,
Которых заводит народ:
Донские казачки в убогом селе,
Матросы в латышском порту,
Профессор с печатью ума на челе,
Младенец с пустышкой во рту.
Я долго держался, но вот чудеса -
Поддался на эту игру
И тоже завёл себе верного пса,
Собаку, которая ру.
* * *
Романсовый экстракт
Луна. Соловей.
Запах мирры. Гитара.
Калитка. Балкон.
В сердце - пламень пожара.
Букет алых роз.
Всхлипы струн. Серенада.
(пока что идет все
по плану - как надо).
Флюиды любви!!!
...концентрация мрака...
Рычание... Лай...
Надпись: "Злая собака!"
Кровь. Рваная рана.
Ночная аптека.
Йод, бинт и диагноз:
"Моральный калека".
* * *
|
В далёком от нас Ливерпуле,
Где вечны туманы и мгла,
Крутого замеса бабуля
В поместье богатом жила.
Жила бы себе, не тужила,
Играла в крикет на лугу,
Да бабий свой глаз положила
Она на немого слугу.
А Герберт, хоть был недоучкой
И еле считал до семи,
Дружил с импозантною сучкой,
Которую звали Mими.
Не вышло б у нас разговору,
Тут не о чем слово держать,
Когда бы, в ту самую пору,
Мими не собрaлась рожать.
Старуха коварная, злая,
Горбатого стала лепить:
В канун детородного лая
Велела Мими утопить.
Му-мукнуть Mими не успела
И сделать иные дела,
Но главное сделала дело:
Уже под водой - родила!
Снимали цилиндры мужчины,
Волна уносила венок,
Когда выплывал из пучины
Слепой криволапый щенок.
Заткнут ли свободную глотку
Нам каверзы вредных бабуль? -
Он шваркнулся мордой об лодку
И тявкнул победно: "Буль-Буль!"
Джентльмены одёрнули фраки,
Гуднул пароходный гудок...
Вот так появились собаки
Английской породы БульДог.
* * *
Щенок.
В квартире благодать:
Щенка на рынке взяли.
Без паспорта не брать! —
Прописано в журнале.
Кому совет и впрок,
А мы не привереды,
Живет у нас щенок
Без клубных привилегий.
Не мысля про собак,
На рынок мы попали,
А дальше было так:
Увидели — пропали.
Щенки любых сортов!
Полканы и козявки!
И все без паспортов,
Как вольные казаки.
И был в ряду одном
Обрывок одеяла,
Клубок щенков на нем,
А рядом мать стояла.
Что жизнь ее не мед,
Понять бы и младенцу —
И сука, и помет
Наскучили владельцу.
Купец был в меру резв,
И шла торговля лихо.
А суки взгляд был трезв,
Она стояла тихо.
Как будто век жила
Одной духовной пищей —
Так сдержанно ждала
Своей фортуны нищей.
И взяли мы щенка
И рассудили просто,
Что тут наверняка
По крови благородство.
Резвится пес, ведь он
Товарищ наш отныне.
Глистов мы изведем,
А блох уже отмыли.
А честь — не в клубе честь
И стать не в аттестате,
А если хвостик есть,
Так это тоже кстати.
И в том, что так сужу
Про божее творенье,
Не удаль нахожу,
Но удовлетворенье.
(Дмитрий Сухарев)
* * *
|
