Ему там хорошо: я знаю...
И знаю: он не понимает:
Что плачет так его хозяйка?
И слезы все быстрей...быстрей...
Ему там хорошо: я знаю...
Он снова прыгает и лает...
И ночью он лизнет вас в щеку,
Чуть оторвавшись от друзей...
* * *
Незаметно и молча
Подкатилась беда...
И затих колокольчик,
Отзвенел навсегда.
Без упреков и жалоб
Улетела душа.
Вот и все. И не стало
Моего малыша.
На тропинках, которых
Ты уже не пройдешь,
Слышен шепот и шорох -
Начинается дождь.
По полям, где ты не был,
Я хожу и молчу.
Потускневшее небо
Для чего-то копчу.
Вслед за мной только ветер
Носит лап топоток.
Говорят, ты на свете
Не последний щенок.
Запищат в одночасье
Дети братьев, сестер...
Опустевший матрасик
Поглощает костер.
За клубящимся дымом
В ту страну впереди
Я приду, мой любимый.
Ты меня подожди..
* * *
Они уходят. Это неизбежно.
Так короток собачьей жизни век!
Они нас любят преданно и нежно
Все эти десять с чем-то кратких лет.
Они уходят. Мы же остаемся.
Так горько, жалко!...но не отменить
Смертей, болезней. Да, мы остаемся -
Мы остаемся помнить и любить.
Мы остаемся вспоминать их взгляды,
Их лай с утра и порванный диван,
И как они всегда нам были рады,
И как упрямы были как баран.
Они уходят. Память остается.
Мы эту память им за все должны.
...Но снова лай в квартире раздается.
"Он так похож...". И мы опять нужны.
* * *
Игрушечной собаке посвящается
Моя жёлтая собачка,
Мой игрушечный щенок -
Предала тебя хозяйка,
Отдала на долгий срок.
Мой несчастный горемыка,
Я прошу - прости меня!
Знаю, боль твоя велика,
Но прости, прости меня!
Мой любимый жёлтый пёсик,
Как живёшь в чужом дому?
Как живёт твой чёрный носик,
Достаётся ли ему?
Слушай новую хозяйку,
Помни - я люблю тебя,
Береги свою пищалку,
Уж не лай, коли нельзя!
Мне так больно и обидно,
Что пришлось тебя отдать,
Мне, дружочек, очень стыдно,
Что смогла тебя предать.
Но поверь мне - я надеюсь,
Мы увидимся с тобой,
И придёт ещё то время -
Я возьму тебя с собой!
* * *
Дачники
Брызгая лужами у ворот,
Ветер мчит босиком по улице.
Пригорок, как выгнувший спину кот,
Под солнцем в сонной дремоте щурится.
Радость взрослых и детворы!
Долой все задачи и все задачники!
Да здравствуют лодки, грибы, костры!
И вот из города, из жары
С шумом и грохотом едут дачники.
Родители любят своих ребят,
И, чтобы глаза малышей блестели,
Дарят им кошек, птенцов, щенят,
Пускай заботятся и растят.
Хорошему учатся с колыбели!
И тащат щенята с ранней зари
С хозяев маленьких одеяла.
Весь день раздается: - Служи! Замри! -
Нет, право же, что там ни говори,
А добрых людей на земле немало!
Ветер колючий листву сечет
И, по-разбойничьи воя, кружит,
Хлопья седые швыряет в лужи
И превращает их в ломкий лед.
Сады, нахохлившись, засыпают,
В тучи закутался небосклон.
С грохотом дачники уезжают,
Машины, простудно сопя, чихают
И рвутся выбраться на бетон.
И слышат только седые тучи
Да с крыш галдящее воронье,
Как жалобно воет, скулит, мяучит
На дачах брошенное зверье.
Откуда им, кинутым, нынче знать,
Что в час, когда месяц блеснет в окошке
(Должны же ведь дети спокойно спать!),
Родители будут бесстыдно лгать
О славной судьбе их щенка иль кошки.
Что ж, поиграли - и с глаз долой!
Кончилось лето, и кончились чувства.
Бездумно меняться вот так душой —
Непостижимейшее искусство!
А впрочем, "звери" и не поймут,
Сердца их все с тою же верой бьются,
Они на крылечках сидят и ждут,
И верят, глупые, что дождутся...
И падает, падает до зари,
Как саван, снежное покрывало...
Конечно же, что там ни говори,
А "добрых" людей на земле немало!
(Эдуард АСАДОВ)
* * *
"Я вспоминаю, как человека."
(стихи о фашистской неволе)
Я эту собаку запомнил как человека.
Случилось такое в концлагере, в 44-м, зимой.
Игрался спектакль"Охота ХХ века"
Перед шеренгой застывшей, от страха немой.
У коменданта была привязанность к догам,
И был экземпляр - казался слоном среди всех.
Даже эсэсовцы боялись верзилу-бога.
И вот этот зверь шагнул величаво на снег.
И вывели жертву, стоял мальчишка, продрогнув,
Куда тут бежать? Он давно ослабел.
Комендант нагнулся, подал команду догу,
И тот в два прыжка расстояние преодолел.
Обнюхал смертника, прошелся спокойно рядом.
Был он великолепен в размашистом быстром шагу.
Вернулся пес к человеку и честным собачьим взглядом
Сказал ему :"Ребенок ведь, не могу..."
Лангфюрер пожал плечами, ему-то разницы нету,
Достал кобуру у пряжки с надписью "С нами бог".
Но едва лишь сверкнула вороненая сталь пистолета
В эсэсовское горло впился красавец дог.
Дога четвертовали, пустив под лопасти Линча...
...Едва ли найду в том концлагегере свой барак,
Но эту собаку я запомнил как человека,
Единственного человека среди фашистских собак
(Владимир Калиниченко)
* * *
Боксер - ты друг, товарищ, брат
И ничего здесь не попишешь.
Ведь ты бываешь очень рад,
Когда хозяина увидешь...
Твой куций хвост, курносый нос,
Ламбада, что танцуется при встрече,
И твой язык, как пылесос....
Нет ничего любимее на свете!!!
* * *
|
Где ты, мой друг, пес -
Черный, холодный нос,
С верным таким взглядом?
Я буду тебе рада!
Но нет моего пса...
Лишь - серые небеса
Куда-то плывут в дали,
Задумчиво и печально...
Ведь был у меня пес!
Не уберегла... слез
Не лижет язык шершавый,
Смахну их рукой устало...
Лишь память тревожит сон:
Там - я, с моим дургом-псом,
Бродим осенним полем
Не расставаясь более.
* * *
УШЁЛ ИЗ ЖИЗНИ МОЙ ДРУЖЁК,
МЕНЯ ПОКИНУЛ НАВСЕГДА,
СВОЙ ОБЖИГАЮЩИЙ СТЕЖЁК
НА СЕРДЦЕ ВЫШИЛА БЕДА.
СО МНОЙ ПРОЖИЛ ТЫ 8 ЛЕТ,
БЫЛ СВЕТЛОЙ РАДОСТЬЮ МОЕЙ
И ЖИЛ В ТЕБЕ ВЕСЁЛЫЙ СВЕТ,
КОТОРЫЙ ВСЕХ НЕВЗГОД СИЛЬНЕЙ.
И В ГРУСТНЫЙ ЧАС ТЫ БЫЛ СО МНОЙ,
И В ЧЕРЕДЕ СЧАСТЛИВЫХ ДНЕЙ,
БРОДИЛ ПО ГОРОДУ С ТОБОЙ
Я В ПЕЛЕНЕ НОЧНЫХ ОГНЕЙ.
И ГДЕ ТЫ СВОЙ СОБАЧИЙ ВЕК
ЗАКОНЧИЛ -МНЕ НЕВЕДОМО.
УШЁЛ НЕ ПЁС А - ЧЕЛОВЕК,
ЗАКОНОМ ДРУЖБЫ ПРЕДАННЫЙ
УШЁЛ ИЗ ЖИЗНИ МОЙ ДРУЖЁК,
ЧАСТИЦА СУЩНОСТИ МОЕЙ,
Я ОБЖИГАЮЩИЙ СТЕЖЁК
НОШУ ТЕПЕРЬ В ДУШЕ СВОЕЙ.
* * *
"Не плачь..."
Не плачь, ведь я нашeл настоящий покой,
И, хотя мне грустно,
у меня уже ничего не болит.
Я знаю – ты хотелa, чтобы я остался,
Но так не может быть всегда.
Не плачь, ведь я сейчас гуляю по полям,
Я играю и веселюсь на травке.
Мои друзья любят меня, и я свободен,
И вот так и должно быть.
Не плачь, ведь я не один,
У меня есть большая и сочная косточка,
И вода тут кристально чистая,
И я никогда ничего не испугаюсь.
Не плачь, и хотя тебе будет
не хватать моей любви,
Я буду смотреть на тебя с неба,
И есть множество более беспокойных душ,
Которым нужна ты, чтобы наполнить их миски.
Так что не плачь, ведь придет время,
Когда мы снова будет вместе.
Ты заберешься на тот чудесный
разноцветный гребень,
Туда, где я буду ждать тебя, на Мосту Радуги.
* * *
Собачья песня
(Вильяму де Бежуа)
Если уши раскинуть и
в такт головою мотать,
То мой кокер сумеет,
как птица, по небу летать.
Он поднимется в воздух
задумчиво метров на сто
И в воздушном пространстве
совьет небольшое гнездо.
Нам не надо большого,
мой кокер - он сам небольшой,
Но с глазами Давида
и нежной еврейской душой.
Он отчаянно храбр,
и доверчив, и в меру блохаст.
Где укрыться еврею?
Вот разве что на облаках.
И потянутся дети
с собаками следом за ним:
На лошадках, в кроватках,
с игрушечным скарбом своим.
И поднимутся взрослые
в кофточках и пиджаках.
Хороша жизнь бродяче-собачая на облаках.
Если уши раскинешь,
то крыши поедут внизу.
Головой помотаешь,
сглотнешь ненароком слезу.
И снимаются с места
деревья, дороги, дворы...
Как просты эти правила
детско-собачьей игры!
Поднимаются руки -
дороги становятся в рост,
Сотни гнезд проплывают,
и в каждом - косички и хвост.
Как вихрасты макушки
у мальчиков всех на Руси!
На исходе излет,
на излете исход в небеси.
Чтоб в собачьей стране
ни шакалом, ни волком не стать,
Надо уши раскинуть
и в такт головою мотать.
И из слез и угроз
память выберет стаю берез.
Так, мой кокер-собакер-несукер-кусакер,
еврейский мой пес
(Михаил Володин)
* * *
ЩЕНОК
Щенок бежал, и уши у щенка
Так хлопали, мотались и взлетали,
Что сам щенок взлетел под облака!
С тех пор его мы больше не видали...
Пусть говорят: под колесо попал
И сколько ни зови, не отзовется.
Не бойся за щенка, он не пропал.
Он улетел. Конечно, он вернется.
* * *
ОБИДА ДИЛЕТАНТА.
Не осилить алгебры собачьей,
родословной толком не прочесть,
не решить инбридинга задачки –
с кем-кого-когда в какую смесь…
Просто – обожаю Сенбернара!
К теплой холке припаду щекой.
Наплевать на всякие изъяны,
наплевать на титулы, Друг мой!
Люди бьются за места собачьи,
люди топчут тех, кто послабей -
мы с Тобой чужие в этой драчке,
мы с Тобой живем в любви своей.
Наплевать, что ухмыльнутся профи,
не приняв меня в своем кругу -
я смотрю на Твой точеный профиль,
и налюбоваться не могу.
…Уважая профессионалов –
тех, кто это Чудо сотворил -
уверяю, быть не так уж мало
тем, кто Чудо просто полюбил
* * *
КОШКИН ЩЕНОК
Был у кошки сын приёмный -
Не котёнок, а щенок,
Очень милый, очень скромный,
Очень ласковый сынок.
Без воды и без мочала
Кошка сына умывала;
Вместо губки, вместо мыла
Язычком сыночка мыла.
Быстро лижет язычок
шею, спинку и бочок.
Кошка-мать - животное
Очень чистоплотное.
Но подрос Сынок приёмный,
И теперь он пёс огромный.
Бедной маме не под силу
Мыть лохматого верзилу.
На громадные бока
Не хватает языка.
Чтобы вымыть шею сыну,
Надо влезть ему на спину.
-Ох, - вздохнула кошка-мать,-
Трудно сына умывать!
Сам плескайся, сам купайся,
Сам без мамы умывайся.
Сын купается в реке.
Мама дремлет на песке.
(А.В.Берестов)
* * *
|
Друг
Творятся в мире чудеса -
Сегодня днем
Я встретил пса!
Красивого,
Огромного,
Совсем-совсем
Бездомного!
И я привел его
Домой,
Кормил
Вареной колбасой,
Теперь мы с ним
Играем:
И прыгаем,
И лаем!..
Но брат сказал:
- Бедняга!
Ведь это же
Дворняга!
Сосед сказал:
- Уродина!
Ведь пес-то -
Беспородина!!!
На что мне эта мода?!
Я всем сказал вокруг:
- Мне не нужна порода,
МНЕ НУЖЕН ДРУГ!
* * *
Как подстригали пуделя
Вчера остригли пуделя.
Он стал
ушастым,
худеньким.
Все говорили в домике :
он стал -
не нашим,
новеньким;
он стал смешным,
дурашливым...
Сосед сказал:
-Да ваш ли он? -
Ужасно старый воробей
сказал:
-Не знаю, хоть убей!-
Хромой, ничей задира кот
сказал о пуделе:
- Не тот...
И только мальчик лет пяти
сказал собаке:
-Не грусти!
Давай грустить не будем...
Ты - самый
прежний пудель.
* * *
Молодец, собачка!
У моих соседей собачонка.
За стеной всё время гав-гав-гав.
Говорят, французская болонка,
стало быть, мадам де Гав-гав-гав.
Было время, я любил собачек,
Гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав.
А теперь люблю я слушать скрипку
Вперемешку с гав-гав-гав-гав-гав.
Заведу пластинку Паганини
Вечерком, устав от гав-гав-гав,
Лягу на диван, глаза закрою -
За стеною : гав-гав-гав-гав-гав.
Восемь тактов - скрипка и гобои,
Восемь тактов - гав-гав-гав-гав-гав,
Десять тактов - арфы, остальное
Гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав.
Ничего! Куплю я сенбернара,
Рослого и мощного, как шкаф.
Он такое РРРЯВ! соседям скажет,
Что замолкнет сразу гав-гав-гав.
С.Миллиган (пер Г.Кружкова)
* * *
Собака на автовокзале
Собака прошмыгнула в дверь вокзала...
Под лавкой проползая у стены,
Она мальчишек жалобно лизала,
Обнюхивала шубы и штаны.
Гудел народ, потея у буфета,
Мелькали боты, бурки, сапоги.
В молочной луже таяла конфета,
В открытой сумке спали пироги.
Обнюхивая лавки и скамейки,
Она опять к порогу приползла -
Ни запаха хозяйской телогрейки,
Ни валенок знакомых не нашла...
Себя хвостом настёгивая,
в спешке,
Бочком, бочком,
Стыдясь внезапных слёз,
Она сквозь дым табачный и насмешки
в дверную щель
метнулась
На мороз.
* * *
Очень странный разговор
Контролёр зашёл в трамвай.
- Что такое?
Ай-ай-ай!
Прямо под сиденьем,
прячась и моргая,
белая собачка
Ехала в трамвае.
Удивился контролёр.
На неё глядит в упор:
-Попрошу, гражданка,
Предьявить билет!
А ему собачка
-У-у,- скулит в ответ.
Рассердился контролёр:
-Что за странный разговор?
Нет билета - выйдите!
Будьте так добры!
А ему собачка
Отвечала: "Рр-ры..."
-Это что за разговор?!
Возмутился контролёр. -
-Не хотите выходить,
Заплатите штраф!
А ему собачка
Отвечала: "Аф!"
Растерялся контролёр:
-Очень странный разговор...
Пассажиры,
Вы скажите:
Разве я не прав?
Пассажиры хором
отвечали :"Аф!"
* * *
Почему собака виляет хвостом?
-Почему собака злая
Ходит, хвостиком виляя?
- То ли хвостик так обучен,
То ли плохо он прикручен!
(В.Орлов)
* * *
Не в метель и не в бурю,
не в грозу, не в пургу
Умирала собака на холодном снегу.
Зимний вечер был вял – окончание дня.
Этот пес умирал на глазах у меня.
Он себя приютил в придорожных кустах,
Не завыл – заскулил, от меня в двух шагах.
Я тогда проходил той дорогой – тропой…
Месяц по небу плыл – пес лежал предо мной.
Он лежал на боку и смотрел мне в глаза.
Я клянусь – на снегу просверкала слеза…
А глаза – как немого… Где же видел я их?
У кого-то другого… На картинах… Каких?
Предо мной этот взгляд, словно крест на груди,
Те глаза говорят: «Не мешай, отойди».
Ну и что же с того, что подохнет здесь пес?
Этот мир для него – море крови и слез.
В самых светлых веках – грязью кажется лед,
Этот мир – сердцем прах… Только пес пусть живет.
Пусть останется он ну еще хоть на год.
Будет год – словно сон, а потом он умрет…
Ну? Какая цена? Где смертей векселя?
Жизнь у пса лишь одна… И одна у меня.
ОплачУ – не совру… А оплАчу – все в снег.
Я приду по утру и останусь на век.
Только куш не велик – ведь поэт словно пес:
Цепь сорвал и постиг всю дорогу – до звезд…
Если мало, тогда пусть весь мир пропадет
Пропадет навсегда… Только пес пусть живет…
Зимний вечер был вял. Окончание дня.
Этот пес умирал на глазах у меня.
* * *
|
